В рамках нового проекта «От независимости до изгнания» Regional Post поговорил с Самвелом Григоряном. После войны 2020 года Самвел переехал жить в Степанакерт, где в условиях блокады занимался гуманитарной деятельностью, надеясь сохранить Арцах. Представляем его рассказ от первого лица.
Впервые я побывал в Арцахе в 2013 году. Один из моих друзей служил в городе Шуши и так много рассказывал об этих местах, что мы решили поехать, увидеть Арцах и навестить его сослуживцев. Помню, как мы долго ехали, а потом остановились в гостинице напротив храма Казанчецоц (Собор Святого Христа Всеспасителя).
Первое впечатление – ощущение свободы. У тебя сразу открывается дыхание. И, как бы сложно ни было это объяснить, но казалось, что там люди живут свободнее, чем в Армении. Также меня удивило, что все там было аккуратно организовано, чисто и уютно. Во время первой поездки нам удалось увидеть Шуши и Степанакерт. Потом я начал часто ездить туда автостопом, изучать различные достопримечательности. В те годы никто не мог подумать, что в Арцахе снова может начаться война. Может, представители старшего поколения и понимали это, но молодежь, воспитанная в идеологии «мы – нация победитель», не думала, что такой исход возможен. Мы верили, что живем бедно, потому что все деньги идут на развитие армии. После 2016 года у меня появились сомнения, хотя я всегда знал, что силы неравны.
После войны 2020 года я решил переехать в Арцах. И на это у меня было несколько причин. Первое, когда ты проиграл, нужно начать думать о том, что делать дальше. Я думаю, что каждый должен был делать максимум в своей сфере. Кроме того, это была хорошая возможность пообщаться с людьми, узнать их получше. Я всегда говорил, что для арцахцев Карабах – это дом, а для остальных армян – больше, чем дом: это была идея, на основе которой создавалась Армения. Все, что связано с созданием Армении, находится там. Вся история, освободительное движение, вся среда, которая сформировалась здесь, – все пришло оттуда. Даже несмотря на ситуацию, в которой находился Карабах после 2020 года, все равно все исходило оттуда. Было понятно, что корни Армении находятся там. Я очень рад, что у меня был этот опыт. Сейчас я живу сравнительно спокойно – я хотя бы попытался что-то изменить.
Несмотря на послевоенный период, мне там очень нравилось. Я начал узнавать Арцах и людей. А народ там действительно отличался от нас. Горцы всегда отличаются. Важно помнить, что арцахцы годами проходили через трудности и войны. И как бы парадоксально ни звучало, там люди были более мягкие. На их фоне я чувствовал себя черствым. Хотя обычно арцахцев называют очень прямолинейными, я обнаружил, что они не любят конфликты и всегда стараются сглаживать острые углы. Также в первое время мне очень сложно было понимать диалект, и я просто улыбался. Но спустя несколько месяцев стал понимать почти все и даже по диалекту определял, кто из какого региона. Первые 6 месяцев были самые счастливые в моей жизни. Самое интересное, что все мои друзья думали, что мы все время находимся под бомбежкой, в то время как я ел чизкейки или ходил на экскурсии.
Потом уже началась блокада. Когда в магазинах закончились продукты, я понял, что люди не настолько защищены. Лично мне приходилось легче, чем другим: я жил один, и до блокады у меня было предчувствие, что надо запасаться товарами первой необходимости, что я и сделал. К тому же я не обманывал себя и в эмоциональном плане, не говорил себе, что все будет хорошо, русские нас спасут и все такое. Я понимал, что им наплевать на нас. Мое отношение к России всегда было отрицательным. Я знал, что именно они были корнем конфликта между армянами и азербайджанцами. Кроме того, международный опыт показывает, что миротворцы нигде не могут нормально функционировать, и не важно, кто это – русские, немцы или кто-то еще. Моей единственной надеждой было, что обе стороны смогут прийти к какому-то общему знаменателю и найдут мудрое решение. Но я также знал, что не стоит питать особых надежд․
Самое интересное: в дни блокады я ожидал, что люди озлобятся от напряжения. Но, к моему большому удивлению, все вели себя очень достойно․ Все жаловались, что стало меньше человечности, но это неправда, наоборот, все помогали друг другу, делились тем, что было.
И, например, если взять наш коллектив, то все наши работники стали приносить еду в офис, и мы обедали вместе. И, так как каждый приносил что-то из дома, дефицита какого-то продукта не было заметно. Так все мы стали ближе. А что нужно нам всем и особенно арцахцам? Вкусно покушать. Жителям Арцаха этого хватало, чтобы быть счастливыми. И можно сказать, люди буквально из камня создавали еду. Когда наступила весна, жизнь стала легче, так как все стали выращивать фрукты и овощи на своих участках.
Но даже в такой сложной ситуации ты находишь хорошие моменты. Я могу сказать, что жизнь в Арцахе в этот период была настоящей.
Арцах я покинул в августе 2023 года, так как поступил в университет в Великобритании. Я чувствовал, что должен взять собой что-то на память. И не какой-нибудь предмет, а что-то живое. Так я взял с собой маленькое дерево авокадо, которому дал имя Арцахик. Почему я начал выращивать авокадо в Арцахе? Я там впервые увидел, как растет банан, киви, мушмула. И я подумал, что если все это там растет, то и мое авокадо вырастет.
Сейчас Арцахик в Ереване, не знаю, вернется ли он на родину. Вместе с ним сюда приехали более 100 тысяч арцахцев. Сейчас им очень тяжело, и невозможно жить полноценно. Мы будем всегда мысленно возвращаться туда.
Помимо того, что люди потеряли дом, они живут в нестабильной стране. И это создает новые проблемы. И неясно, готовы ли люди, которые потеряли дом и родных, пройти через это снова. И вообще сделала ли принимающая страна все возможное, чтобы люди сказали: государство сделало для нас все, и теперь мой черед помогать.
И как бы мы не говорили, что мы одна нация и что мы похожи друг на друга, это неправда. Жизнь в Арцахе и в Армении колоссально отличалась друг от друга. И люди отличаются. И проблема заключается в том, что это различие всегда подавлялось. Мы должны были использовать это различие как силу. Люди различаются во всех регионах Армении.
Мне кажется, что люди устали. У всех сейчас так много бытовых проблем, что даже если нам скажут: у нас есть ядерное оружие и мы можем освободить все наши земли, люди на это не пойдут. Им нужно немного отдохнуть и встать на ноги. В мире есть очень много примеров, когда народы добивались реализации своих идей. И когда меня спрашивают, вернем ли мы Арцах, я отвечаю, что все зависит от того, насколько ты этого желаешь и какую цену готов заплатить. То же сделало освободительное движение в 88-м году. Сначала идея возникла у нескольких людей, а потом к ним присоединился весь народ. Думаю, что сейчас тоже есть такая возможность.
Я хочу отметить, что Арцах изменил во мне многое. Я стал очень зрелым: когда переживаешь настолько тяжелые моменты, это тебя меняет. Для меня Арцах существует до сих пор. В моем подсознании он есть. Я хочу отметить еще раз: для арцахцев это дом и родина, а для всего армянства Арцах – еще и идея победы. На примере Арцаха я увидел, что, если человек мечтает о чем-то, он добьется своего. Потому что там я видел исполнение огромной мечты, в которую мало кто верил.
Я лично видел, как люди делали все, что было в их силах. И все люди, которых я встретил, достойны жить спокойно со своими семьями. Они достойны жить хорошо, потому что они сделали все, что могли, чтобы иметь родину. И не потерять Арцах.
Автор проекта – Гурген Багдасарян, независимый журналист, общественный деятель из Арцаха.
Присоединяйтесь к нам в Telegram